Персональные данные… разглашаются. Корреспондент «НВ» побывала у Валентины Емельяновой

Учитель – одна из тех профессий, которая непременно требует призвания. Иначе нельзя, потому что ребёнок открыт для мира, и от первого человека, который поведет его за собой, зависит очень многое.

Сладкий крест

Мы сидим в крохотной уютной комнатке, которая для Валентины Васильевны Емельяновой и кабинет, и спальня, и исповедальня. На стенах и полках шкафов с книгами и сувенирами – фотографии родителей, её самой с мужем, сына в армейской форме, потом уже женатого, с женой и дочкой. На видном месте – иконы. А на столике среди множества блокнотов, папок и периодических изданий – современный ноутбук. 

Просмотрев альбомы с фотографиями и узнав от собеседницы много интересного, все же задаю, в общем‑то, хрестоматийный вопрос: «Что главное в профессии учителя?» И хотя ответ знаю наперед, учитывая теплые и уважительные отзывы о Валентине Васильевне и в учительской среде, и от бывших учеников, услышать от неё сакраментальное – неимоверно приятно.

«Любовь к детям! Без этого наш сладкий крест не вынести,» – отвечает, не задумываясь, она.

Моя ремарка

…Прошло лет пять, а я никак не могу забыть, как однажды на торжестве в детском саду, посвященном окончанию капитального ремонта, мне пришлось услышать разговор двух девушек. Одна из них, которую расспрашивала собеседница, видимо, была новым воспитателем, а другая – настолько хорошей её знакомой, что кривить душой перед ней ни в чём не требовалось. 

«Тебе повезло, будешь работать в таких современных условиях», – услышала я обрывок их разговора. Но последовавший ответ был неожиданным: «Да ты что?! Я ненавижу детей!»

Такая «откровенность» в непосредственной близости от выстроившейся в шеренгу гомонящей малышни звучала кощунственно. По большому счету – это был приговор и выданному педвузом диплому, и ей самой – стройной длинноногой красотке, неизвестно зачем попавшей в святую святых детства.

Учитель – бог

Рассказ о Валентине Васильевне можно было бы выстроить по принципу весомости цифр в биографии, где параметры профессионализма и человеческой мудрости редкие: 45, 60, 87. Первая цифра – её педагогический стаж, вторая – годы, проведенные на губкинской земле, третья – количество прожитых лет. Хотя, если подумать, в разговоре о призвании цифры из трудовой книжки и даты из биографии все же – величины относительные.

Внутренняя потребность нести знания другим началась для нее еще тогда, когда восьмилетняя деревенская девчонка Валя Комкова обучала подружек азбуке и письму. Собирая сельскую детвору, она усаживала их и диктовала тексты, потом проверяла ошибки и ставила оценки. Сама же она, будучи шестой из девятерых детей в семье, к знаниям тянулась неистово.

«Когда я училась в первом классе Кирилловской средней школы Вологодской области, шла война с Финляндией, а когда меня перевели в третий – уже началась Великая Отечественная, так что знания приходилось получать в тяжелейших условиях. Учебников в школе было мало, на несколько учеников выдавался один, а писали мы тогда на газетах и любых клочках бумаги. Только для классных работ учителя выдавали тетради. Учебный год для нас начинался 1 октября, потому что до этого времени мы работали в колхозе, помогая взрослым. Что фронт и немецкая оккупация обошли нас стороной, прекрасно понимали даже дети, поэтому старались работать на победу добросовестно: вручную пололи посевы в поле, ухаживали за скотиной, косили и сушили для нее сено. И в холодное время года тоже не гоняли по улицам, а помогали в госпитале писать письма домой раненым фронтовикам, читали старикам газетные сводки информбюро о событиях на фронте. И при этом тяга к знаниям была неимоверная! Представьте, чтобы учиться в городской средней школе, нам, деревенским ученикам, ежедневно на веслах приходилось плавать на другой берег озера Сиверского, а зимой ходить по сугробам и по льду в 40-градусный мороз. Лично в моем представлении учителя были боги, поэтому я смотрела на них с восхищением, лелея в сердце мечту об учительстве,» – признаётся моя собеседница.

Студентка-преподаватель

 Преподавать в настоящем классе Валентина Васильевна начала задолго до диплома об окончании учительского института. Ее, прилежную и успевающую студентку-первокурсницу заочного отделения Череповецкого учительского института, Вытегорский РОНО назначил учителем математики, немецкого языка и Конституции СССР, а заодно и пионервожатой в Марковскую семилетнюю школу. А когда директор школы уезжала в Ленинград на учебу или совещание, 20-летняя Валентина оставалась и за неё.

Лучший стиль – взаимопонимание

Первый профессиональный опыт всегда бесценен, как и волнителен, и дорог пример наставника, которому хотелось соответствовать. Для Валентины Васильевны таким примером была учитель Кирилловской средней школы, которая получила педагогическое образование еще старого образца и свободно говорила по‑французски, – Варвара Ивановна Сапожникова. Фотография вместе с ней и одноклассниками, датированная 1949 годом, до сих пор на видном месте рабочего стола Валентины Васильевны.

А сегодня о методике и стиле преподавания в школе она сама может писать книги. В 45 лет педстажа вошло и учительство на Белгородчине, куда в 1957 году Валентина Васильевна переехала вместе с мужем. Сначала работала в начальной школе села Александровка Старооскольского района, а с мая 1959 года – в Губкине. Одинаково родными для нее здесь стали две городские школы – № 4, где она 16 лет была преподавателем начальных классов, математики и физики, а потом №13, которой посвятила 20 лет, обучая математике школьников 4–10-х классов.

«Учителю, независимо от того, какие бы сложные задачи перед ним ни стояли, всегда важно сохранять доброжелательный настрой по отношению к ученикам.

В 1960 году у меня была первоклассница, которая букваря в руках никогда не держала, интереса к чтению у неё не было никакого. А по плану у нас с 16 января начиналась уже «Родная речь». Подхожу и говорю ей на перемене: «Лида, мы начинаем читать уже по другому учебнику и неужели только ты будешь по букварю?! Та в слёзы, потом мы поговорили с ней по душам, а на следующий день она сама подняла руку и стала читать по «Родной речи». Прочитала и еще пересказала так, что все рты открыли. 

Я говорю это для того, чтобы подчеркнуть: дисциплина и взаимопонимание держатся только на добром расположении к детям и насыщенном учебном процессе, когда школьники настолько увлечены работой на уроке, что времени на упрямство, шалости просто не остается,» – считает Валентина Васильевна.

Её круг общения

Не раз замечала: понять, насколько представитель той или иной профессии по‑прежнему в строю и ценен как личность, можно по одному верному признаку – кругу общения. В этом смысле у Валентины Васильевны немного найдется конкурентов. На протяжении почти двух десятилетий она – настоящий энтузиаст совета ветеранов системы образования. К тому же, остается восприимчивой ко всему новому: овладев компьютерными навыками, с увлечением готовит сценарии торжеств, посвященных юбилеям своих коллег, изготавливает оригинальные поздравления коллективам школ, причем стихи и рисунки, аппликации – чаще всего, авторские. Кроме того, в 2014 году она стала одним из инициаторов создания «Учительской летописи», в которой отражены история губкинского учительства и бесценный опыт педагогического новаторства.

Её круг общения неимоверно широк – коллеги-педагоги, культработники, журналисты, социальные работники, а еще – десятки любимых учеников, многие из которых по примеру Валентины Васильевны стали педагогами. Конечно же, немало и верных друзей, среди которых Валентина Егоровна Лысенко, Галина Викторовна Ельцина, Людмила Николаевна Чистова, Майя Васильевна Леонова. Объединяет их не что иное, как энтузиазм и любовь к школе, которая стала для них смыслом жизни.

Педагог – это навсегда

В нашем разговоре Валентина Васильевна не раз подчеркнула, что человеку, пришедшему в ее профессию по каким‑либо иным мотивам, нежели тяга к педагогике, делать в школе нечего. Приходилось наблюдать, как молодые люди, не испытывающие любви к детям, интереса к своему делу, в конце концов уходили из школы.

В ней самой родство со школой живет до сих пор. Неудивительно, что, находясь рядом с ней, невольно хочется ровно держать спину, внимательно слушать не только ее рассказ, а и задаваемые встречные вопросы. Энергия и позитивный настрой собеседницы настолько убедительны, что не ощутить их заряжающей силы невозможно. И это в 87 лет! Впрочем, ученые давно опровергают приоритеты персональных данных над возрастом души.